Алексей Решетун: Фототур Мистический Тибет: долины Ладакх, Занскар и Рупшу, 10.07. - 30.07. 2012г. 

Фотографии Алексея Решетуна, отснятые в фототуре "Мистический Тибет", июль 2012 года.

Алексей много написал об июльском фототуре, почитать можно в его журнале, здесь - посты под тегом "Тибет" - Тибетские фотографии и истории.
День за днем, наиболее подробная хроника нашего путешествия.

Интервью с Алексеем Решетун по итогам фототура Мистический Тибет, июль 2012г.

Илона Крыжановская (Лидер Проекта ФотоТур): Предпоследний день июльского фототура в Тибет. Алексей представься, пожалуйста.
Алексей Решетун: Решетун Алексей, 36 лет, врач.
Илона: просто врач?
Алексей: пусть будет просто врач.
Илона: хорошо, потому что когда ты назвал свою специальность, меня это немножко удивило. Врач и фотограф.
Алексей: Слава Богу не пригодилась моя специальность.
Илона: Да, слава Богу. Алексей, твои впечатления от этого фототура, от этой поездки? Самые главные твои впечатления?
Алексей: Самое главное – это удовлетворение, все-таки, туром. Потому что я хотел, то  и получил. За исключением двух последних дней, с  ангиной я точно не хотел быть, а все остальное очень понравилось – организация, программа, считаю, что все на высшем уровне. Даже экстрима было маловато, хотя достаточно.
Илона: Для ангины хватило.
Алексей: Да, для ангины хватило.
Илона: А что ты хотел, когда собирался в этот тур?
Алексей: Во-первых, сама локализация этого тура, т.е. Тибет это с детства, что-то такое загадочное, манящее, непонятное. А во-вторых, я хотел чего-то максимально экстремального, если можно так сказать, потому что все остальные отпуска, они всегда сопровождались комфортом, массажами и т.д. А здесь хотелось попасть в такое место, где привычная цивилизация по минимуму достает. Так в принципе и получилось.
Илона: Твои ощущения, впечатления от Тибета?
Алексей: В первую очередь, это впечатления с этнографической точки зрения. Если честно, какой-то мистики, сверх мистического чувства я не получил, по крайней мере я не почувствовал. Все религиозные обряды и беседы с монахами, и погружения в буддийские моменты очень были интересны с этнографической точки зрения – с точки зрения простого обывателя. А что-то такое сверх нормальное я не получил. А все остальное очень интересно было. Самое главное, что я увидел, что очень много различий между нами, причем различия не в нашу пользу. И в то же время очень много сходного.
Илона: А что сходного?
Алексей: Если не вдаваться в духовные моменты, за окно посмотри, просто огород один в один, как у нас был дома, в Казахстане, где я вырос, помидоры не подвязаны. А так все остальное то же самое.
Илона: Ну их просто сейчас еще нет.
Алексей: Может быть, а так все остальное то же самое.
Илона: Они удобрения не употребляют. Я «пасусь» на этом огороде.
Алексей: Прекрасно. Еда, кстати, замечательная. Зря ты предупреждала, что еда будет не очень. Прекрасная еда.
Илона: Она не привычная для европейца.
Алексей: Для меня привычная. Ничего такого особенного… того чего бы я не переварил такого не было. Все прекрасно.
Илона: А в чем различия?
Алексей: Различия, как раз не в огороде, а в состоянии мироощущения, что ли между нашими людьми и здешними людьми. Потому что какая-то духовность здесь, не скажу что она прямо «выпирает» ото всюду, но она  не на последнем месте. И это главное. У нас сейчас ни о какой духовности речи не идет вообще. Страшное время, деньги, связи, власть и т.д. Здесь люди очень открытые, приятные, искренние. Эта искренность и непосредственность она меня очень привлекла.
Илона: Ты снимал очень много портретов.
Алексей: Пытался.
Илона: снимал все-таки, даже из того что я видела, я видела несколько очень хороших работ, серьезных, я бы сказала.  В монастыре, когда мы просматривали. Почему для тебя сейчас стал ведущим портрет?
Алексей: Очень просто объясняется, потому что у нас снять портрет это очень большая проблема. В первую очередь, я считаю, из-за того человека, которого снимаешь. Потому что искренности нет, очень редко ее можно добиться. Здесь когда фотографируешь человека, он через пару минут уже ведет себя совершенно естественно, непосредственно и очень приятно это все видеть и снимать. У нас человек, как правило, если фотографируется на портрет, то получается очень стандартно и очень «казенно» что ли. Хотя, может быть это вина того кто снимает. Но мне здесь нравилось работать с людьми, они или не идут на контакт или идут, но тогда уже полностью открыты. Очень приятно иметь с ними дело. С детьми особенно.  Дети удивительно себя вели.
Илона: Давай вернемся к сверх естественному. Ты вчера рассказывал свой сон, этот сон его можно считать сверх естественным? Когда ты заболел, расскажи его.
Алексей: Я думаю, что это был не сон, а какие-то зрительные может быть галлюцинации на фоне высокой температуры. Я уже потом анализировал, это было навеяно танцем Цам, вторым в Цоморири. Особенно и в первый раз и во второй раз мне очень интересно было, когда выходили олени.  Я так до конца и не понял причем тут олени, а во вторых очень интересны маски были. Олени были с клыками.
Илона: Это не чистые олени, это сущности, которые выходят в виде оленей.
Алексей: Я понимаю, что это сущности, но фактически я видел перед собой голову оленя с рогами и почему-то с клыками. И вот это меня очень «зацепило».
Илона: Плотоядный олень потому, что олень жертву приносит. Убивает жертву.
Алексей: Мне они как-то особенно понравились. А на фоне температуры, может это и сон был. Это был монастырь в Цоморири, дворик монастырский, людей не было, но вокруг центрального места во дворе очень отчетливо, очень ясно видно было это не олени, это коровы, причем не маски коров, а натуральные коровы. На задних ногах в русских кокошниках и в русских сарафанах водят хороводы.
Илона: Танец Цам.
Алексей: Наверное это было навеяно танцем Цам. Но это было до того интересно, что даже не хотелось просыпаться. Ну я думаю, что это был бред на фоне высокой температуры.
Илона: А почему, может слияние культур?
Алексей: Может слияние культур. Коровы, кстати, тоже не случайно, потому что коровы здесь везде. И одна такая «сволочь»  меня по утрам, когда у меня была температура, будила.
Илона: Но она священное животное.
Алексей: Священная «сволочь», да. Может из-за этого и привиделось. Но было очень интересно. Я сейчас говорю и про сон и про танец Цам. Особенно второй танец очень впечатлил.
Илона: По сути, только второй танец был настоящим. Потому что на первом, ты помнишь, были гости, вчерашний танец был представление.
Алексей: Больше шоу.
Илона: Да, там даже Ринпоче учитель монастыря не присутствовал. А то что было на Цоморири это был действительно сакральный ритуал и по-моему это чувствовалось.
Алексей: Второй был просто прекрасный, я как-то реалистично отношусь ко всем этим вещам, но мне было очень интересно. Я досмотрел его от начала и до конца, хоть на второй день мне пришлось сидеть на жаре и на моем рюкзаке сидел какой-то тибетский  мальчик, весь танец, причем в начале на рюкзаке потом у меня на голове. Но я все равно досидел, мне было очень интересно. Чувствовалась какая-то искренность и не показушность. Очень интересно было.
Илона: Там хорошее место. Как тебе озера на которых мы побывали?
Алексей: Озера просто обалденные. В Цоморири искупаться не удалось, а второе озеро как оно называлось, Цукар?
Илона: Цукар, соляное озеро, белое озеро переводится.
Алексей: Это сказка. Я там плавал минут сорок.
Илона: Сорок минут ты плавал?
Алексей: Я больше всех там плавал. Не то, что плавал, я просто лег и лежал. Живности очень много, шикарное место, тишина. Когда мы оттуда с Сашей шли, мы остановились я говорю: «постой, послушай». Мертвая тишина, просто не реальная.
Илона:  А мы возвращались чуть позже и в сумерках акварели смотрели.
Алексей: Акварели каждые пять минут меняются все. Очень интересно. Там конечно нужно просто заезжать и жить неделю – две, просто жить на самом этом озере.
Илона: Да, но у нас всего три  недели тура. Устал за тур?
Алексей: Нет, не устал. Если бы не эта ангина, то вообще никак. Сейчас голос немножко осипший, а усталости физической нет никакой. Тем более я за эти два дня «отвалялся», отоспался. 
Илона: Какая встреча или может быть место, которое тебя больше всего потрясло или поразило? Самое яркое впечатление?
Алексей: Я уже думал об этом. Нет такого места. С момента выхода из самолета, когда выходишь и вдыхаешь этот воздух, прохладный с гор и до сегодняшнего дня у меня все одинаково очень поражает. Даже просто пройдя по улице Леха, посмотреть на бабушек, которые торгуют абрикосом, купить надо абрикосы, не забыть.
Илона:  Очень вкусные, мы их два дня едим. Это нубравские абрикосы приехали.
Алексей: Мы пол деревни арийской объели, но все равно еще хочется. Все абсолютно одинаково поражает. Все разное, нет такого что вот это очень нравится, а это не очень. Все поражает и если возможность будет, то с удовольствием еще раз бы сюда приехал.
Илона:  Будем ждать, приезжай. Как ты думаешь, где снята твоя самая лучшая фотография?
Алексей: Не знаю, мне кажется, что лучше, если бы кто-то сказал со стороны. Сам я просматривал, но в начале когда снимаешь, то кажется шедевр. Когда, потом я начал просматривать, первая мысль: «что за бред, что за ерунда». Не знаю, нужно время, нужно хотя бы недели две, что бы обработать, посмотреть. Но сейчас я вспоминаю самая лучшая это портрет девочки. Снята эта фотография в Лехе вечером в мейнмаркете.  Вечером она сидела на обочине около ручейка, ты не видела фотографию. Мне кажется, что хорошая фотография. Посмотрим.
Илона: Если бы одним словом, метафорой охарактеризовать Тибет, какое слово?
Алексей: Я уже думал об этом. Я вчера говорил ребятам, если бы у меня спросили одним словом охарактеризовать Тибет, я бы сказал: «пыль». Сейчас я даже не знаю, одним словом не могу, хотя пыль не исключается. Трудно пока собрать все воедино, потому что впечатлений очень много и все они разные и что бы как-то суммировать сейчас, одного слова не достаточно.  Надо время, надо подумать. Очень хороший гид у нас был, мне очень понравился.
Илона: Да, гид замечательный.
Алексей: Застенчивый, спокойный, если спросишь, все рассказывает. Очень бы хотелось к нему в деревню съездить.
Илона: В Нубру мы поедим в сентябре. Мы с Олегом вдвоем.
Алексей: Он рассказывал много про родителей, как они там живут и что это одно из самых холодных мест. Когда мы ехали через самый высокий перевал, он говорит: «тут недалеко моя деревня», я говорю: «поехали». Хотелось бы съездить, может быть получится, еще не знаю.
Илона: Да, он очень приятный и самое приятное, что когда он чего-то не знал, он шел к монахам и выяснял.
Алексей: Все вопросы организационные он очень хорошо вел. Мне кажется, что организация на высочайшем уровне, по крайней мере все были предупреждены заранее, я не разочаровался ни на секунду. По описанию, по плану, по расписанию я знал, что будет и ни разу не подумал «почему вот это так, а лучше было бы вот так вот». Ни в коем случае.  Получил просто кайф очень хороший от тура.
Илона: В этих турах не столько организация, сколько везение нужно. Нам сопутствовало везение, я считаю. Как мы к Ринпоче попали, совершенно случайно.
Алексей: Организация тоже большую роль играет.
Илона: Я знаю, я этим занимаюсь, но у нашей группы еще было везение, хорошая карма.
Алексей: Группа подобралась очень удачная, не конфликтная.
Илона: Да.
Алексей: Конечно, каждый взрослый человек со своими «тараканами», но группа не конфликтная, все приятные в общении люди.
Илона: Алексей, ты еще учитывай, то что вы все с больших мегаполисов приехали в дикие места. То, что эта группа адаптировалась достаточно легко.
Алексей: Илона, я- то парень деревенский, я до 18 лет прожил в деревне и родился там. Для меня вот это все естественно.
Я в мегаполисе живу не так уж и много, так что я не испытывал никакого дискомфорта ни в чем. Даже когда воды горячей не было или еще чего-то, это ерунда.
Илона: Мне кажется, что самое главное было, что нам очень везло. Как мы к Ринпоче попали.
Алексей: Карма.
Илона: Карма, хорошая карма. Как у ламы Цирина были.
Алексей: да, там же мы и пуджу заказывали на дорогу. Очень хорошо все было. Не верится, что все быстро так прошло.
Илона: Три недели, завтра 21 день. Спасибо. Надеюсь, что не последний раз, будем ждать.